Осколки - наши слёзы

по всему миру и во десяткам городах россии прошли акции памяти убитых.
в москве это закончилась респрессии милиции, погромами банков и макдональдства,

Сегодня меня строго спросили: «Витрины-то зачем били?». Честно, я не знала, что ответить. Обычно, я действительно не бью ни стекол, ни плафонов в метро и даже не трогаю с места уличных урн. Потом я 15 минут слушала разговор двух очень взрослых людей, обеспокоенно рассуждавших на разные темы вокруг уличного насилия и гражданского общества. И все из-за наших витрин. Честно, я никак не могла взять в толк, что им так дались эти стекла и куски оргалита, красная цена которым - тысячная часть от дневной прибыли коммерческого банка. Когда убили двух очень хороших людей, и люди эти даже не были посторонними для собравшихся.

Потом я прочитала в блогосфере мнения ироничных либералов и профессиональных пиздоболов. Генеральная идея – так погибших не поминают. Погром безобразен и не отражает трагичность ситуации. Мы должны сидеть дома, пить водку поминальными стопками и смиренно рыдать о невинно убиенных. А потом, видимо, в очередной раз утереться и отправиться по своим московским норам и офисам. Зарабатывать свои рублики и ругать власти на кухне и по дороге к метро. Еще в нашей «свободной стране» разрешается подать «челобитную». И, если ее величество власть «челобитную» «удовлетворит», столпиться после обыска в закутке из заборчиков, чтобы рассказывать друг другу все то же самое, что давно проговорено на кухнях и в блогах. Только чуть погромче обычного и на свежем воздухе.

За прошедшие сутки мы и пили, и молчали, и приносили цветы на Пречистенку. Кому это было нужно, кто знал погибших и глубоко и лично переживал их смерть. Но еще мы забили «стрелку» в центре города и нашли, кто быстро сделает баннер. Чего мы не делали, так это не заботились «что подумают» политтехнологи и прочий скам, так как ненавидим всю эту шушеру за продажность и цинизм. Другие мысли обуревали – как же жить дальше в такой стране?

На «стрелке» оказалось две машины ОМОНа, тогда мы переместились на другую – по соседству с думой, но и там почти сразу появились «космонавты». Видимо, акций около правительственных зданий в этот вечер уже ждали. 15 человек были усажены на асфальт в плотном кольце из людей в камуфляже, остальные благополучно прикинулись прохожими. На «Охотном ряду» снова винтили – выцепляли по внешнему виду. Пока омоновцев было мало, пару человек наших даже удалось отбить. Включили «план три» и отправились на «Новокузнецкую».

И чтобы уж совсем стало понятно: объектом нашей ненависти безусловно были и остаются власти – власти, «благодаря» которым в нашей стране так много фашистов (скажите спасибо «патриотическому воспитанию» и дискриминации мигрантов, которая уже воспринимается как должное), «благодаря» которым никогда не находят заказчиков политических убийств, «благодаря» которым человеку отведена роль безмозглого статиста. Из-за них в конце концов и погибли Стас и Настя. Как и десятки тысяч других – в чеченской войне, во взрывах домов, в нищих больницах, устаревших шахтах, от рук ментов и крышуемых ими бандитов.

Эта ненависть есть уже и в головах шестнадцатилетних - для кого пока главное, чтобы на акции было «весело». Они не знают «правильных слов», но отлично чувствуют все унижение, которое переживает человек, сталкиваясь с «системой». Какого неформала хотя бы раз не отловили и не прессанули менты – просто так, для развлечения или отчета? Кто-то утрется и забудет. Другой задаст себе вопрос: почему?

Несчастные витрины действительно не при чем. Они просто оказались не в то время и не в том месте. Так тоже бывает. Здоровью и безопасности «мирных граждан» наши действия ни на йоту не угрожали. В отличие от действий среднестатистического ОМОНовца, который, не задумываясь, пускает в ход дубинку и кулаки.

Если бы мы могли найти убийцу, то задушили бы его без суда и следствия. Этот человек убивал хладнокровно и сознательно, и говорить тут не о чем. Но он не взялся «ниоткуда», были причины, которые привели его на Кропоткинскую, и были люди, которые научили его убивать. В его голове откуда-то взялась уверенность, что он имеет на это право, и корень ее лежит в уверенности в собственном превосходстве. Этот же источник питает идеологию нацистов и властей. Нацисты по их собственному определению выполняют «грязную работу» – убивают, и это так удобно для властей. Ведь ничего нет более удобного для управления, чем общество, живущее в постоянном страхе.

Но мы не можем найти убийцу и совершить возмездие над ним. Мы можем только крикнуть: люди, посмотрите вокруг, зачем вам это все, если лучших из лучших убивают на улицах за то, что они смеют говорить, что думают? Стас и Настя – честнейшие и умнейшие из всех нас. Эти осколки – наши слезы по ним. Слезы нашей ярости. Слезы с острыми краями, которые никогда не высохнут.

Этот короткий, никем не понятый марш – наш отчаянный крик. Мне все равно, что о нас подумают окружающие. Крик отчаяния радости не приносит. Можно заткнуть уши ради комфорта, но тогда будь готов, что и ты не докричишься о помощи.

Я знаю, что Настя и Стас продолжают жить - тогда, когда мы идем таким вот «неадекватным», «бессмысленным», бросающим вызов маршем. Потому что они сами были такие: не-адекватные - обывательщине, не-готовые - подчиняться, не-стремящиеся - встроиться в заданные рамки.

Много раз мне хотелось сказать: «Стас, как ты не боишься?». Сказала только однажды. Он пожал плечами. Думаю, что-то давно для себя решил.

Спите спокойно, Стас и Настя, друзья и товарищи. Мы вас не забудем.

Related
http://taoom.livejournal.com/8159.html